" Атакуют десантники " И.А. САМЧУК , П.Г. СКАЧКО Воениздат 1975 г.
......................... Глава III. НА ПРАВОБЕРЕЖНОЙ УКРАИНЕ ...........................
.................... Бои по расширению плацдарма на Днепре .........................
Освободив Кременчуг, дивизия вместе с другими соединениями 5-й гвардейской армии перегруппировалась на плацдарм, захваченный войсками 37-й армии в районе Солошино, Мишурин Рог, в 30 км южнее Кременчуга.
Ночными переходами части вышли к переправам в районе Солошино и под артиллерийским огнем и бомбовыми ударами авиации противника переправились на правый берег Днепра.
Боевые действия по освобождению Правобережной Украины в среднем течении Днепра начались 12 октября 1943 года наступлением войск 2-го Украинского фронта с плацдарма из района Солошино, Мишурин Рог.
5-я гвардейская армия наступала на правом фланге войск, сосредоточившихся на плацдарме, имея 32-й гвардейский стрелковый корпус на правом, а 33-й гвардейский стрелковый корпус на левом флангах.
33-й гвардейский стрелковый корпус построил боевой порядок в два эшелона. В первом эшелоне действовали 9-я гвардейская воздушно-десантная и 95-я гвардейская стрелковая дивизии.
9-я гвардейская воздушно-десантная дивизия атаковала врага, имея все три полка в первом эшелоне. Полки строили боевые порядки в два эшелона. Главный удар наносил 28-й гвардейский воздушно-десантный полк в направлении на Прикень. В этом бою полк уничтожил свыше 400 солдат и офицеров противника, захватил 85 пленных, 5 орудий, 6 пулеметов, 3 автомашины и 4 склада с боеприпасами.
[spoiler]
[B]К концу октября дивизия овладела рубежом Куколовка, Степановка, Андреевка, разъезд Байдаковка, восточнее города Александрия.
На этом рубеже в последнюю неделю октября воины дивизии отбивали ожесточенные контратаки танков и пехоты врага, проявляя при этом отвагу, героизм и воинскую доблесть.
26 октября противник в районе разъезда Байдаковка, на участке 23-го гвардейского воздушно-десантного полка, перешел в контратаку силами до полка пехоты, поддержанной 20 танками и 30 самолетами. Гвардейцы мужественно встретили контратаку превосходящих сил врага. Плотным пулеметно-автоматным огнем гитлеровская пехота была отрезана от танков. Но танки двинулись к полотну железной дороги, рассчитывая выйти в тыл полка. Командир дивизии бросил на усиление 23-го полка артиллерийский дивизион ветерана соединения гвардии капитана М. В. Назаренко.
Батареи с ходу заняли открытые позиции и вступили в единоборство с танками. Переваливаясь на неровностях почвы, серые, мышиного цвета, бронированные машины устремились на батарейцев...
Распластав станины, застыли в ожидании орудия. Только стволы, повинуясь железной воле наводчиков, неотступно следили за движением врага. Командиры взводов и батарей, командир дивизиона находились рядом с наводчиками. Нервы были напряжены до предела. Фашистские снаряды, то не долетая, до перелетая, поднимали в воздух грязно-серые земляные фонтаны. Командир дивизиона медлил, рассчитывая подпустить танки поближе, чтобы поразить их с первого выстрела. Он хорошо знал, что если одновременно вывести из строя несколько танков, то это сильно подействует на других танкистов противника.
Командиры батарей гвардии старший лейтенант И. Д. Кулагин, гвардии лейтенанты В. Я. Коробко и А. Т. Шершень, следя за танками и командиром дивизиона, ждали команды.
Назаренко был командиром с большой буквы. В дивизионе его уважали и искренне любили. И если в такой ответственный и напряженный момент ни одни наводчик без команды не произвел выстрела, находясь под пушечным и пулеметным огнем противника, то в этом прежде всего была заслуга командира дивизиона, добившегося высокой спайки и сработанности расчетов, железной дисциплины.
Наконец танки приблизились именно на такое расстояние, с которого бронебойные снаряды наверняка пробьют броню. Командир дивизиона взмахнул рукой.
«Огонь!»— раздалась команда батарейных и взводных командиров.
Для верности каждые два орудия наводили в один танк. Двенадцать орудий подпрыгнули одновременно, из двенадцати жерл вырвалось пламя.
Четыре танка вспыхнули яркими факелами. Один танк, развернувшись на месте, подставил борт. У него была перебита гусеница. Еще один танк, пройдя метров двадцать и выпустив длинный шлейф дыма, взорвался и разлетелся на куски.
Остальные танки остановились и открыли огонь по позициям дивизиона из пушек и пулеметов. Правофланговое орудие прямым попаданием вражеского снаряда было разбито, у одного из орудий в батарее гвардии лейтенанта Коробко вышла из. строя половина расчета.
У второго орудия находился командир дивизиона. Его команды по цепи передавались наводчикам. Дивизион работал четко и слаженно. Огневой бой шел не на жизнь, а на смерть.
Не часто в пылу боя можно было видеть такое спокойствие, которым обладал командир дивизиона. Назаренко прекрасно понимал, что результат поединка во многом будет зависеть от его поведения. Уверенность людей в победе может поколебаться, если хотя бы на один миг командир допустит нервозность. Несмотря на сильный пулеметный огонь и близкие разрывы, Назаренко не менял положения и, поворачиваясь в сторону той или иной батарей, подавал очередную команду.
Рядом с командиром дивизиона находился командир огневого взвода 5-й батареи гвардии лейтенант Вадим Собко. Несмотря на мягкую поэтическую натуру, Собко был умелым, закаленным воином. Вадима любили и во взводе, и в батарее. Он писал стихи и хорошо пел, любил шутку. В бою рядом с ним каждый чувствовал себя уверенно. Перед боем он обычно с самым Серьезным видом напоминал подчиненным: «Товарищи бомбардиры, самыми уязвимыми местами танка являются смотровые щели. Поэтому нет ничего важнее, как попасть в них». И солдаты веселели.
Вадим заметил, что два танка по посадке вдоль железной дороги выходят во фланг дивизиону. «Танки справа, в посадке... Первое и второе орудия, развернуться направо!» — скомандовал Собко.
Назаренко, оглянувшись направо, мгновенно оценил обстановку: «Молодец!»
Артиллеристы развернули орудия и открыли огонь. В ответ из посадки раздались два выстрела и длинные пулеметные очереди. Два снаряда разбили орудие, у которого находился Назаренко, и смертельно ранили командира дивизиона. Вадим бросился к командиру, но пулеметная очередь сразила его.
Гвардии лейтенант А. Т. Шершень развернул свою батарею и уничтожил прорвавшиеся в посадку танки врага.
Во фланг атаковавшим дивизион Назаренко танкам противника начальник артиллерии 23-го гвардейского воздушно-десантного полка гвардии капитан С. Г. Ярославцев выдвинул полковую батарею. Потеряв еще два танка, противник, прикрываясь курганами, стал отходить. Дивизия удержала занимаемый рубеж. У разъезда Бай-даковка Назаренко хоронил весь артиллерийский полк. На похороны героя пришли представители стрелковых частей, которые всегда ощущали надежную помощь его дивизиона.
В маневренных и ожесточенных боях на подступах к Александрии большое мужество, выдержку, смекалку и находчивость проявили разведчики.
В то время когда на левом фланге 23-й гвардейский полк и дивизион Назаренко отражали контратаки врага, 26-й и 28-й гвардейские полки в центре и на левом фланге дивизии вели бои с частями 376-й пехотной дивизии противника. На стыке с правым соседом образовался разрыв. В ночь на 25 октября сюда была выслана дивизионная разведка с задачей выявить положение, состав и намерения противника. Разведывательную группу возглавил командир взвода 8-й отдельной разведывательной роты дивизии гвардии лейтенант А. И. Калякин. С ним были гвардии сержант Г. В. Мешков, гвардии рядовые Ф. М. Мухин, А. А. Романовский, Я. С. Гибадулин, Н. И. Шацкий и М. П. Маркин.
На рассвете 25 октября 1943 года разведчики устроили засаду на окраине Куколовки по дороге из Куколовки в Степановну (10 км восточнее Александрии). Вскоре они увидели девять фашистов. Впереди шел унтер-офицер. Калякин решил, действуя из засады, взять всех в плен.
По его команде Мешков с Мухиным и Романовским остались за одним долом, остальные отошли за соседний дом. Не дойдя до околицы деревни метров сто, фашисты залегли, а двое из них, крадучись, подошли к домам. Осмотрев первые два дома с обеих сторон улицы, дозорные противника возвратились на околицу и подали условный сигнал. Унтер-офицер построил остальных в колонну, и она двинулась в деревню. Дозорные ушли вперед. Как только колонна поравнялась с домом, за которым находилась группа Мешкова, разведчики с автоматами наизготовку стремительно окружили колонну. Все произошло так мгновенно, что фашисты не успели даже опомниться. Обезоруженные гитлеровцы были доставлены в штаб дивизий и дали ценные показания. Пленные принадлежали к разведывательному батальону 376-й пехотной дивизии. Фашистское командование послало их в разведку, чтобы отыскать фланг русских, по которому командир их дивизии хотел нанести удар.
В последующих боях дивизионные разведчики не раз проявляли мужество и воинскую доблесть. Что касается гвардии сержанта Г. В. Мешкова, бывшего моряка Тихоокеанского флота, то он погиб здесь же, под Александрией, во время ночного поиска в октябре 1943 года. У фашистов тогда наблюдалось какое-то подозрительное передвижение. Необходимо было уточнить положение и намерения противника. Мешкову приказали захватить контрольного пленного у деревни Степановка, где предвиделась смена частей противника. Он взял с собою четырех разведчиков. Объектом поиска выбрали наблюдательный пункт противника на скирде сена. В створе со скирдою у фашистов был хорошо замаскирован тяжелый пулемет.На кургане, метрах в трехстах от него, находился другой пулемет. Мешков решил проползти между ними, с тыла подойти к скирде и взять наблюдателя.
Ночь выдалась тихой и темной. Все поле было усеяно большими серыми шарами перекати-поле. Скапливаясь в неровностях местности и в высокой стерне убранной пшеницы, они создавали причудливые валы, которые при вспышках ракет создавали у фашистов впечатление подползающих русских разведчиков. Поэтому гитлеровцы методически прочесывали местность длинными пулеметными очередями. Однако валы из перекати-поля сослужили хорошую службу разведчикам. Переползая от вала к валу, они благополучно миновали передний край и незаметно подошли с тыла к стогу сена. За копнами, рядом со стогом, разведчики залегли и начали наблюдать. Через некоторое время где-то наверху зазвонил телефон. Наблюдатель переговорил и спустился под скирду в блиндаж. Пробыл он там недолго. Постояв немного у входа в блиндаж, солдат решил обойти скирду вокруг. Выждав, когда наблюдатель зашел за скирду, разведчики заняли место у лестницы, ведущей к наблюдательному пункту. Как только фашист подошел к лестнице, он был схвачен. Одним движением Мешков засунул гитлеровцу в рот кляп, и разведчики бесшумно удалились. Затем по-пластунски они тем же знакомым путем начали отход.
Благополучно миновали передний край, и, казалось бы, все опасности позади, но вдруг гитлеровцы, всполошившись, открыли сильнейший ружейно-пулеметиый огонь. Фейерверки трассирующих пуль пронизывали все пространство. В воздух взлетели десятки осветительных ракет.
Одной из очередей гвардии сержант Г. В. Мешков был убит.
Разведчики бережно вынесли тело своего командира. Захваченный пленный дал очень ценные сведения, которые позволили организовать дальнейшее наступление по овладению Александрией.
Гибель Г. В. Мешкова была тяжелой утратой для всего личного состава дивизии. За оптимизм, уверенность в себе разведчики очень любили и уважали Мешкова. Будучи сам исключительно дисциплинированным и собранным, он одним словом заставлял особенно темпераментных матросов подчиняться армейским порядкам. Зная привычки и обычаи моряков, Мешков, оканчивая постановку задачи, обычно прибавлял: «...Дабы тельняшки матросов 1-й статьи Кушнира и Мытова не потеряли своей первозданной свежести, командир приказал маскировочные костюмы в поиске не снимать!»
Хоронили героя с большими почестями. Мощный залп из автоматов и всей дивизионной артиллерии по врагу был последним салютом отважному разведчику.
В начале декабря 5-я гвардейская армия перешла в наступление в направлении Новая Прага, Знаменка. 6 декабря дивизия, взаимодействуя с другими соединениями корпуса и армейскими танковыми частями, ворвалась в Александрию (60 км юго-западнее Кременчуга). Используя реку Ингулец, разделяющую город на две части, немцы пытались задержаться в южной его части.
26-й гвардейский полк гвардии подполковника Ю. П. Кондратенко, встретив сильное сопротивление в черте города, частью сил сковал противника с фронта, а главные силы направил в обход вражеской обороны. По лощине южнее Марто-Ивановки гвардейцы зашли в тыл врага и нанесли ему в тесном взаимодействии с 23-м и 28-м гвардейскими полками с направления Бурые Угли (12 км юго-западнее Александрии) неожиданный сильный удар.
На плечах бегущего врага гвардейцы ворвались в город и с южного направления.
Поскольку действия носили очень маневренный характер, то штаб дивизии подтянулся ближе к частям первого эшелона дивизии и расположился за боевыми порядками 28-го гвардейского полка в бывшей городской больнице. На крыше одного из корпусов был сооружен наблюдательный пункт. Здесь находился командир дивизии с начальниками разведки и артиллерии дивизии, дивизионным инженером.
Командование дивизии и частей в тяжелых непрерывных боях к этому времени уже накопило большой опыт управления войсками при ведении высокоманевренных боевых действий. Командиры полков управляли боевыми действиями, как правило, со своих наблюдательных пунктов, которые находились за боевыми порядками батальонов, наступавших на главном направлении. Иногда их наблюдательные пункты располагались рядом с наблюдательными пунктами этих батальонов.
Командир дивизии с оперативной группой офицеров штаба управлял боем с наблюдательного пункта, расположенного за полком первого эшелона, наступавшим на направлении главного удара. Штаб дивизии располагался сзади, в 4—6 км от наблюдательного пункта. Перемещение пунктов управления производилось последовательно, перекатами. При перемещении наблюдательного пункта управление частями осуществлялось с командного пункта (штаба дивизии). Между наблюдательным и командным пунктами поддерживалась непрерывная телефонная и радиосвязь. Распоряжения, отдаваемые частям командиром дивизии, передавались на командный пункт с целью его информации, и наоборот.
Штаб дивизии во главе с его начальником гвардии подполковником А. Я. Горячевым был хорошо сколоченным, мобильным рабочим коллективом, где каждый человек хорошо знал и точно выполнял возложенные на него функции, умело взаимодействовал с другими офицерами. В ходе боевой работы широко применялся принцип взаимозаменяемости.
В этот период в штабе дивизии работали опытные специалисты: начальник оперативного отделения гвардии майор Б. В. Петров, его помощники — гвардии майор К. Р. Воропай и гвардии капитан А. С. Потрашков, начальник разведки гвардии майор Н. С. Харламов, его помощник капитан В. У. Осипов, переводчик гвардии лейтенант Г. Б. Кофман, начальник связи гвардии майор А. М. Братухин, его помощник гвардии капитан А. М. Лялюшко, топограф гвардии техник-лейтенант В. Н. Ганьшин, начальник отделения кадров гвардии старший лейтенант М. А. Кумин, начальник четвертого отделения гвардии капитан С. В. Суриков, начальник шестого отделения гвардии капитан Г. Л. Панкратов и другие офицеры.
В управлении дивизии работали прекрасные специалисты своего дела: командующий артиллерией дивизии гвардии подполковник В. К. Валуев (бывший командир 7-го гвардейского воздушно-десантного артиллерийского полка), начальник химической службы гвардии майор Ф. Р. Нещерет и дивизионный инженер гвардии полковник В. И. Корнеев.
Начальник штаба сумел за время боев сколотить очень дееспособный коллектив, который четко и безукоризненно работал всю войну. В ходе боевых действий личный состав штаба вследствие потерь обновлялся, однако ритм и стиль его работы оставался прежним. Особенно часто выходили из строя офицеры-разведчики, так как они постоянно находились в боевых порядках войск, а часто и впереди их, во главе разведывательных подразделений.
Был тяжело ранен первый начальник разведки дивизии гвардии капитан Кузьма Кузьмич Кошкин -исключительной храбрости и большой души человек. Затем вышел из строя сменивший его гвардии майор В. Е. Никипелов, за ним гвардии майор Н. С. Харламов. В начале января 1944 года в ожесточенных боях под Кировоградом он был тяжело ранен и умер от ран.
Начальником разведывательного отделения дивизии был назначен один из авторов этой книги, капитан П. Г. Скачко.
Начальник разведки почти всегда находился на передовых наблюдательных пунктах или в частях, и основную работу по ведению разведывательной документации исполнял помощник начальника разведки гвардии капитан В. У. Осипов, дисциплинированный и в высшей степени исполнительный офицер.
Основным организующим центром всей работы штаба являлось оперативное отделение. Его начальник — гвардии майор Б. В. Петров, а с 20 ноября 1943 года гвардии майор К. Р. Воропай и его помощники гвардии капитаны А. С. Потрашков и Г. Г. Ефанин были умелыми, опытными операторами. Все они, обладая спокойным, ровным характером, отличались работоспособностью и доброжелательностью.
Начальник штаба дивизии гвардии полковник Алексей Яковлевич Горячев был душою штаба. Этот выше среднего роста, широкоплечий офицер являлся образцом спокойствия и рассудительности. Прежде он командовал полком, оборонявшим Тракторный завод в Сталинграде. Его полк показывал образцы героизма и стойкости. Будучи тяжело раненным, он был эвакуирован за Волгу, в тыл. Могучий организм Горячева быстро одолел недуги, и уже в декабре 1942 года он назначается начальником штаба 9-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. С тех пор он бессменно руководил штабом дивизии.
Командир дивизии гвардии генерал-майор Александр Михайлович Сазонов был очень требовательным и справедливым человеком. Внешне спокойный и уравновешенный, перед тем как принять решение, он обстоятельно взвешивал все за и против. Приняв решение, он проводил его в жизнь со свойственной ему настойчивостью и твердостью. Как только где-нибудь складывалась тяжелая обстановка, генерал с командующим артиллерией дивизии и начальником разведки направлялся на этот участок и оттуда руководил боем.
Освободив 6 декабря во взаимодействии с 111-й стрелковой дивизией Александрию, части 9-й гвардейской воздушно-десантной дивизии в тяжелых погодных условиях развивали наступление в направлении районного центра Кировоградской области Новая Прага и 10 декабря подошли к нему вплотную. Встретив здесь организованное сопротивление противника, части закрепились и временно перешли к обороне на рубеже железной дороги Знаменка — Николаев.
............................... В боях за Кировоград ......................................
До января 1944 года дивизия находилась в обороне, готовясь к боям за освобождение Кировограда, областного центра Украины, крупного промышленного города.
В период обороны и подготовки к новым боям командиры, политработники, партийные и комсомольские организации провели большую организационную и воспитательную работу с личным составом.
В этот период обобщался и становился общим достоянием опыт работы партийного и комсомольского актива в ходе наступления, широко популяризировались герои прошедших боев — рядовой М. Амиров, сержант Г. В. Мешков, старшие лейтенанты П. С. Грузинский и В. Я. Ко-робко, капитан М. В. Назаренко и многие другие.
Большую работу в этом направлении проделала дивизионная газета «Ленинское знамя» (редактор гвардии майор В. Девятов).
Корреспондентами газеты были воины всех специальностей. Они обменивались боевым опытом, уделяя особое внимание борьбе с вражескими танками и действиям в зимних условиях. Большой популярностью пользовались статьи начальника штаба 23-го гвардейского воздушно-десантного полка гвардии майора Г. Г. Трофимова, который умело отбирал и систематизировал все наиболее ценное, что рождалось в подразделениях в ходе боев, и доходчиво рассказывал об этом читателям дивизионки.
Газета систематически помещала гневные публикации о зверствах фашистов на нашей земле, печатала снимки разрушений, оставленных за собой отступающим врагом на Полтавщине, в Кременчуге, в Кировоградской области. Читая их, воины еще острее испытывали чувство ненависти к захватчикам, стремление быстрее очистить от них родную землю.
Основное внимание начальник политического отдела гвардии подполковник А. К. Соболев и другие офицеры-политработники уделили восстановлению и укреплению партийных и комсомольских организаций, понесших ощутимые потери, учебе их руководителей. В результате кропотливой работы в каждом батальоне (дивизионе) партийные организации насчитывали 15—20 членов и кандидатов в члены партии и комсомольские — по 45—60 комсомольцев. Это была надежная опора и первые помощники командиров.
С рассветом 5 января 1944 года войска 2-го Украинского фронта перешли в решительное наступление в направлении Ново-Украинка, Первомайск.
9-я гвардейская воздушно-десантная дивизия наступала с рубежа железной дороги на участке Зарудный Бай-рак, Ново-Александровка в направлении Ново-Владимировка, Аджамка, имея на правом фланге 28-й, в центре 26-й и на левом фланге 23-й гвардейские воздушно-десантные полки. Перед фронтом дивизии оборонялись 767, 672 и 673-й пехотные полки 376-й пехотной дивизии противника, знакомой еще по Александрии, где она была разбита. Противник, переформировав эту дивизию, вновь бросил ее в бой под Кировоград.
Оборона фашистов представляла собою систему траншей с проволочными заграждениями и минными полями перед ними. Все пространство перед передним краем было хорошо пристреляно ружейно-пулеметным и артилле-рийско-минометным огнем.
В ночь на 5 января части дивизии произвели перегруппировку на своих участках и подготовились к наступлению. Правее наступала 78-я, левее — 14-я гвардейские стрелковые дивизии. Дивизия усиливалась 469-м минометным и 27-м танковым полками.
На рассвете командир дивизии передал начальнику артиллерии команду: «По врагу — огонь!»
Зашумели и выбросили свои огневые языки «катюши», захлопали дивизионные пушки, пронзительно засвистели мины, заурчали в небе тяжелые снаряды. В одно мгновение все слилось в мощный гул.
Командиры полков В. А. Пономарев, Ю. П. Кондратенко и 3. А. Тимошенков внимательно следили, как ложатся снаряды по обороне противника. Ровно в 9 часов утра пехота поднялась в атаку и устремилась вперед.
Холодный ветер подхватил протяжное «ура». Первый успех обозначился на участке второго батальона 26-го полка гвардии капитана Н. А. Зайцева. Бойцы решительным броском овладели опорным пунктом — станцией Медерово.
1-й батальон гвардии капитана М. Л. Серебрянникова вел бой в траншеях. Во время него комсомолец гвардии рядовой Туркин гранатой уничтожил тяжелый вражеский пулемет, а гвардии рядовой Роганин захватил в плен офицера из 672-го пехотного полка.
Одновременно 3-й батальон гвардии майора Д. И. Бо-рискина, действуя мелкими группами, просочился в лощину южнее Ново-Александровки и вел огневой бой. Группа вражеских танков и бронемашин предприняла контратаку. В схватку с ними вступила батарея 76-мм орудий гвардии лейтенанта Л. М. Томашева. Ей на помощь пришли артиллеристы 10-го отдельного истребительно-проти-вотанкового артиллерийского дивизиона. Контратака была отбита, полк возобновил наступление.
Обозначился успех и на участке 28-го гвардейского воздушно-десантного полка, атаковавшего на правом фланге дивизии. 1-й стрелковый батальон гвардии старшего лейтенанта М. Я. Земченкова штурмом овладел станцией Медерово. Отличился взвод гвардии лейтенанта И. С. Иван-кина. Когда противник, засевший в каменных зданиях и в траншеях этого мощного опорного пункта плотным огнем прижал к земле правый фланг полка, гвардии лейтенант И. С. Иванкин, организовав огонь пулеметов, противотанковых орудий и ружей по амбразурам противника, первым поднялся в атаку и увлек за собою своих бойцов. Взвод Иванкина возглавил атаку. Вслед за ним с криками «ура» поднялись другие взводы, роты и, наконец, весь батальон Земченкова. Бойцы Иванкина первыми ворвались в траншеи врага. Лейтенант прикладом автомата убил двух фашистских солдат и офицера. Предпринятая гитлеровцами контратака была отбита с большими для них потерями.
Успеху атаки 1-го батальона способствовали дерзкие действия роты автоматчиков гвардии лейтенанта В. М. Пасечника. Командир взвода этой роты гвардии лейтенант Л. С. Корчемкин ударил засевшим на станции гитлеровцам во фланг с юга и захватил первые дома.
При взятии станции Медерово отличились и разведчики 28-го гвардейского полка гвардии рядовые П. П. Окатов, П. А. Пустовойченко, Н. С. Романов.
23-й гвардейский воздушно-десантный полк гвардии подполковника 3. А. Тимошенкова во взаимодействии с 26-м гвардейским полком дивизии сломил сопротивление врага на высотах юго-восточнее Ново-Александровки и к исходу дня оседлал дорогу со станции Медерово на Новгородку. Гвардейцы уничтожили до двух рот гитлеровцев из 673-го пехотного полка 376-й пехотной дивизии, захватили два орудия и четыре пулемета.
В этом бою отличился начальник штаба полка гвардии майор Г. Г. Трофимов, возглавивший бросок роты автоматчиков и 3-го батальона по лощине из Медерово на Новгородку. Введя их в тыл противнику, он завершил окружение двух вражеских рот, которые после короткого, но ожесточенного боя были уничтожены.
5 января гитлеровцы неоднократно контратаковали части дивизии, пытаясь отбросить их в исходное положение. При отходе фашисты широко применяли минирование и постановку сюрпризов. Минировались мосты, объезды, обходы, обочины дорог, двери домов и даже колодцы. Большую работу пришлось проделать полковым и дивизионным саперам 10-го отдельного саперного батальона, которым командовал гвардии капитан С. А. Шапиро. Только в ночь на 6 января они сняли до пяти тысяч мин и сюрпризов. При этом особенно отличились саперы гвардии сержанты А. П. Фролов, М. В. Андреев и гвардии рядовой П. И. Беляков.
Во второй половине дня 6 января части дивизии вышли к Аджамке, крупному населенному пункту на полпути к Кировограду, расположенному по обе стороны реки Аджамка. Здесь противник занял заранее подготовленную оборону.
За Аджамку завязался ожесточенный бой. Артиллерия противника из-за обратных скатов высот западнее села повела интенсивный огонь, стремясь воспретить продвижение развернутых в боевые порядки частей.
Реку пехота форсировала с ходу и овладела селом, но артиллерия, автотранспорт и обозы задерживались. Мосты были взорваны, и саперы, работая в ледяной воде, стали наводить переправы. Командир 2-й батареи 7-го гвардейского артиллерийского полка гвардии старший лейтенант Л. В. Ницберг, вернувшийся в строй после ранения, попытался переправить пушки по льду. Но лед не выдержал их тяжести и провалился. Артиллеристы бросились в воду и вытащили лошадей и орудия.
Батарейцы промокли и промерзли до мозга костей, но, несмотря на это, догнали пехоту и продолжали сопровождать ее огнем и колесами.
К 14 часам 7 января 1944 года части дивизии, взаимодействуя с 14-й и 78-й дивизиями корпуса, овладели Гаевкой и Лозоваткой и вышли на ближние подступы к Кировограду. Здесь 28-й гвардейский воздушно-десантный полк контратаковали пехота и танки врага. Командир полка гвардии подполковник В. А. Пономарев выдвинул артиллерию на прямую наводку. Командир 7-го гвардейского артиллерийского полка гвардии майор Н. В. Марченко возглавил две батареи, оказавшиеся на участке контратаки.
Наткнувшись на меткий огонь артиллерии и пехоты и потеряв до пятидесяти солдат, два танка и два бронетранспортера, противник начал отходить в город.
К 18 часам 7 января 28-й гвардейский полк вместе с соединениями 32-го гвардейского корпуса овладел окраиной Кировограда, а 26-й гвардейский полк, используя успех 28-го и 57-го армейских танковых полков и танковых корпусов 5-й гвардейской танковой армии, ворвался в Кущевку — пригород Кировограда. Всю ночь в городе шел ожесточенный бой. К утру 8 января части дивизии совместными действиями с пастями 13-й гвардейской стрелковой дивизии, 84-й стрелковой дивизии, 6-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, соединениями 7-й гвардейской армии и танкистами 29-го танкового корпуса очистили город от врага.
Верховный Главнокомандующий объявил благодарность войскам, освободившим город Кировоград, и в честь этой победы 8 января в Москве прозвучал артиллерийский салют.
9 января дивизия достигла рубежа — разъезд Лелеков-ка, высота 195,7, Старый Данциг (15 км западнее Кировограда), При этом 23-й гвардейский полк овладел совхозом Лаврентьева и развернулся фронтом на северо-запад в направлении Грузкое. 26-й гвардейский полк вышел на рубеж высот 189,8 и 195,7 (2 км севернее Старого Данцига). 28-й гвардейский полк освободил Старый Данциг и продвинулся на рубеж высот в 1,5 км западнее этого населенного пункта. Правее 9-й гвардейской воздушно-десантной дивизии в районе Грузкое действовали соединения 32-го гвардейского стрелкового корпуса, левее — 49-й стрелковый полк 50-й стрелковой дивизии 27-го гвардейского стрелкового корпуса. Как обычно при действиях в оперативной глубине противника, обстановка быстро менялась.
В штаб дивизии, расположенный в Ново-Павловке, начали поступать данные о сосредоточении крупных сил мотопехоты и танков противника западнее Старого Данцига. Предполагалось, что противник нанесет контрудар в направлении разъезда Лелековка с целью деблокады окруженных там 8 января войсками 5-й гвардейской армии немецких частей.
Штаб дивизии был очень обеспокоен этими сведениями. В Антоновку и хутор Соя Серко (5 км западнее Старого Данцига) была выслана разведка.
Захваченный разведчиками пленный солдат 14-го разведывательного батальона 14-й танковой дивизии показал, что на рассвете 10 января его дивизия и гренадерская моторизованная дивизия «Великая Германия» нанесут контрудар в направлении Карловка, Старый Данциг.
Действительно, удар пришелся по стыку 9-й гвардейской воздушно-десантной и 50-й стрелковой дивизий.
Из Антоновки и хутора Соя Серко противник нанес два удара: по первому батальону 28-го гвардейского полка, оборонявшему высоту 196,8, и по 49-му стрелковому полку, оборонявшемуся южнее Карловки. Овладев Карловкой, танки и мотопехота гренадерской моторизованной дивизии «Великая Германия» захватили южную окраину Старого Данцига. Но, встретив здесь ожесточенное сопротивление 28-го гвардейского воздушно-десантного полка и дивизиона 7-го гвардейского артиллерийского полка, противник стал обходить Старый Данциг с востока, нанося удар в направлении высоты 191,1 и хутора Червонный, в 2 км восточнее Старого Данцига.
С северо-запада, с рубежа высот 180,3 и 190,4, 28-й и 26-й гвардейские воздушно-десантные полки атаковала 14-я танковая дивизия. Бой в районе Старого Данцига разгорелся с утра 10 января. Ночью 9 января на северную окраину Старого Данцига вышло пять танков Т-34 110-й танковой бригады 29-го танкового корпуса, которые командир полка временно подчинил себе.
3-й батальон 28-го гвардейского полка атаковало три танка и до роты мотопехоты на восьми бронетранспортерах. Командир батальона гвардии старший лейтенант М. С. Жемчужников вызвал заградительный огонь дивизионной артиллерии и выдвинул свою артиллерию на направление атаки танков противника. Вспыхнули танк и два бронетранспортера, осветив заснеженные поля. Заместитель командира батальона гвардии старший лейтенант У. Г. Куриленко находился в боевых порядках 7-й стрелковой роты. Вместе с командиром взвода гвардии младшим лейтенантом А. Ф. Сироткиным они руководили огневым боем с мотопехотой противника. Солдаты были готовы и к единоборству с бронированными машинами врага, но, не выдержав огня противотанковых пушек и пулеметов 3-го батальона, танки и бронетранспортеры отошли за обратные скаты высоты 187,9.
1-й батальон этого же полка атаковало три танка и семь бронетранспортеров. Заместитель командира батальона гвардии старший лейтенант Б. А. Галузо вместе с командиром 3-й роты гвардии капитаном И. Е. Ивановым первыми встретили танки врага. Противотанковыми гранатами Галузо подбил средний танк противника, а Иванов — бронетранспортер.
Мотопехота противника была отсечена огнем гвардейцев, однако танки и бронетранспортеры продолжали наседать. Но у посадки, протянувшейся вдоль дороги, их встретила огнем прямой наводки батарея 76-мм пушек, выдвинутая сюда начальником артиллерии полка гвардии капитаном Б. И. Московским.
Потеряв танк и два бронетранспортера, фашисты отошли в Антоновку.
Однако на южной окраине Старого Данцига бой развивался не в пользу 28-го полка. Противник захватил Карловку и, потеснив 49-й стрелковый полк 50-й стрелковой дивизии, преодолел ручей Сугоклея, овладел южной окраиной Старого Данцига.
Командир 28-го гвардейского полка гвардии подполковник В. А. Пономарев выслал сюда роту автоматчиков гвардии лейтенанта М. Ю. Болтрика, разведывательный взвод гвардии младшего лейтенанта В. В. Загребина. Распоряжением командующего артиллерией дивизии артиллерийский дивизион гвардии капитана А. Е. Андросова снимается с закрытых позиций и выставляется на прямую наводку. Капитан Андросов организовал взаимодействие с автоматчиками и разведчиками и поставил орудия в 200 м за боевыми порядками автоматчиков. Дивизион прикрыл Старый Данциг у дороги из Ново-Павловки на южные скаты высоты 191,1. Позади правофланговых орудий дивизиона, в подвале каменной школы, разместился штаб 28-го гвардейского полка. Неподалеку от щкольного сарая, у изгороди из плетня, заняла огневую позицию 122-мм гаубица гвардии старшины Ивана Герасимовича Шабанова, ветерана 9-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. Плетень хорошо маскировал орудие, и поэтому старшина выбрал здесь позицию.
Автоматчики и разведчики вели огневой бой с мотопехотой и танками противника. Тяжелые «тигры» и «пантеры» двигались вдоль улицы села, по огородам и садам, сокрушая на своем пути деревья, изгороди и сараи. Часть танков и бронетранспортеров двинулась на высоту 191,1, обходя Старый Данциг с востока.
Разведчики и автоматчики вступили в ближний бой. В ход были пущены противотанковые гранаты и бутылки с горючей жидкостью. Взвод гвардии лейтенанта Л. С. Корчемкина контратаковал пехоту противника. Сам командир взвода шел впереди и уничтожил двух гитлеровцев. К пехоте противника подошли два танка и своим огнем заставили залечь автоматчиков. Противник вновь начал теснить роту Болтрика и взвод Загребина.
Подбив гранатами два бронетранспортера, разведчики и автоматчики под натиском танков и мотопехоты врага отошли к огневым позициям дивизиона Андросова и, закрепившись здесь, автоматным огнем расстреливали мотопехоту противника.
Заговорили орудия. Соседняя с Шабановым гаубица подожгла бронетранспортер. Из-за сарая «пантера» со второго выстрела разбила это орудие. Использовав момент, когда «пантера» несколько развернулась для второго выстрела, Шабанов довернул гаубицу и метким выстрелом разворотил борт стальной громадины, окрашенной в белый цвет. Фашистский танк загорелся. Два средних танка, кравшихся за «пантерой», открыли сильный пулеметный и пушечный огонь. Напряжение боя нарастало. Вышел из строя наводчик гвардии сержант Юркин. Шабанов сам стал за панораму и метким выстрелом расправился со средним танком.
Справа и слева дрались товарищи Шабанова. Многие из них были ранены. Разведчики и автоматчики своим огнем удерживали пехоту противника на почтительном расстоянии от артиллеристов.
На северной окраине Старого Данцига тоже шел бой. Пять танков 110-й танковой бригады под командой начальника штаба бригады капитана Иванова отражали натиск танков и мотопехоты с севера. Сюда же командир полка выдвинул 2-ю роту автоматчиков гвардии лейтенанта Г. Аджагалиева. Совместно с танками автоматчики отбили четыре яростные атаки врага. Особенно отличилась рота гвардии лейтенанта В. М. Пасечника. Со стороны высоты 215,1 Карловку и Старый Данциг атаковало свыше 20 танков и 20 бронетранспортеров. Дивизион Андросова понес потери, а разведчиков и автоматчиков было немного.
Командир 28-го гвардейского полка гвардии подполковник Пономарев послал к начальнику штаба 110-й танковой бригады за помощью офицера разведки полка.
......................... Глава III. НА ПРАВОБЕРЕЖНОЙ УКРАИНЕ ...........................
.................... Бои по расширению плацдарма на Днепре .........................
Освободив Кременчуг, дивизия вместе с другими соединениями 5-й гвардейской армии перегруппировалась на плацдарм, захваченный войсками 37-й армии в районе Солошино, Мишурин Рог, в 30 км южнее Кременчуга.
Ночными переходами части вышли к переправам в районе Солошино и под артиллерийским огнем и бомбовыми ударами авиации противника переправились на правый берег Днепра.
Боевые действия по освобождению Правобережной Украины в среднем течении Днепра начались 12 октября 1943 года наступлением войск 2-го Украинского фронта с плацдарма из района Солошино, Мишурин Рог.
5-я гвардейская армия наступала на правом фланге войск, сосредоточившихся на плацдарме, имея 32-й гвардейский стрелковый корпус на правом, а 33-й гвардейский стрелковый корпус на левом флангах.
33-й гвардейский стрелковый корпус построил боевой порядок в два эшелона. В первом эшелоне действовали 9-я гвардейская воздушно-десантная и 95-я гвардейская стрелковая дивизии.
9-я гвардейская воздушно-десантная дивизия атаковала врага, имея все три полка в первом эшелоне. Полки строили боевые порядки в два эшелона. Главный удар наносил 28-й гвардейский воздушно-десантный полк в направлении на Прикень. В этом бою полк уничтожил свыше 400 солдат и офицеров противника, захватил 85 пленных, 5 орудий, 6 пулеметов, 3 автомашины и 4 склада с боеприпасами.
[spoiler]
[B]К концу октября дивизия овладела рубежом Куколовка, Степановка, Андреевка, разъезд Байдаковка, восточнее города Александрия.
На этом рубеже в последнюю неделю октября воины дивизии отбивали ожесточенные контратаки танков и пехоты врага, проявляя при этом отвагу, героизм и воинскую доблесть.
26 октября противник в районе разъезда Байдаковка, на участке 23-го гвардейского воздушно-десантного полка, перешел в контратаку силами до полка пехоты, поддержанной 20 танками и 30 самолетами. Гвардейцы мужественно встретили контратаку превосходящих сил врага. Плотным пулеметно-автоматным огнем гитлеровская пехота была отрезана от танков. Но танки двинулись к полотну железной дороги, рассчитывая выйти в тыл полка. Командир дивизии бросил на усиление 23-го полка артиллерийский дивизион ветерана соединения гвардии капитана М. В. Назаренко.
Батареи с ходу заняли открытые позиции и вступили в единоборство с танками. Переваливаясь на неровностях почвы, серые, мышиного цвета, бронированные машины устремились на батарейцев...
Распластав станины, застыли в ожидании орудия. Только стволы, повинуясь железной воле наводчиков, неотступно следили за движением врага. Командиры взводов и батарей, командир дивизиона находились рядом с наводчиками. Нервы были напряжены до предела. Фашистские снаряды, то не долетая, до перелетая, поднимали в воздух грязно-серые земляные фонтаны. Командир дивизиона медлил, рассчитывая подпустить танки поближе, чтобы поразить их с первого выстрела. Он хорошо знал, что если одновременно вывести из строя несколько танков, то это сильно подействует на других танкистов противника.
Командиры батарей гвардии старший лейтенант И. Д. Кулагин, гвардии лейтенанты В. Я. Коробко и А. Т. Шершень, следя за танками и командиром дивизиона, ждали команды.
Назаренко был командиром с большой буквы. В дивизионе его уважали и искренне любили. И если в такой ответственный и напряженный момент ни одни наводчик без команды не произвел выстрела, находясь под пушечным и пулеметным огнем противника, то в этом прежде всего была заслуга командира дивизиона, добившегося высокой спайки и сработанности расчетов, железной дисциплины.
Наконец танки приблизились именно на такое расстояние, с которого бронебойные снаряды наверняка пробьют броню. Командир дивизиона взмахнул рукой.
«Огонь!»— раздалась команда батарейных и взводных командиров.
Для верности каждые два орудия наводили в один танк. Двенадцать орудий подпрыгнули одновременно, из двенадцати жерл вырвалось пламя.
Четыре танка вспыхнули яркими факелами. Один танк, развернувшись на месте, подставил борт. У него была перебита гусеница. Еще один танк, пройдя метров двадцать и выпустив длинный шлейф дыма, взорвался и разлетелся на куски.
Остальные танки остановились и открыли огонь по позициям дивизиона из пушек и пулеметов. Правофланговое орудие прямым попаданием вражеского снаряда было разбито, у одного из орудий в батарее гвардии лейтенанта Коробко вышла из. строя половина расчета.
У второго орудия находился командир дивизиона. Его команды по цепи передавались наводчикам. Дивизион работал четко и слаженно. Огневой бой шел не на жизнь, а на смерть.
Не часто в пылу боя можно было видеть такое спокойствие, которым обладал командир дивизиона. Назаренко прекрасно понимал, что результат поединка во многом будет зависеть от его поведения. Уверенность людей в победе может поколебаться, если хотя бы на один миг командир допустит нервозность. Несмотря на сильный пулеметный огонь и близкие разрывы, Назаренко не менял положения и, поворачиваясь в сторону той или иной батарей, подавал очередную команду.
Рядом с командиром дивизиона находился командир огневого взвода 5-й батареи гвардии лейтенант Вадим Собко. Несмотря на мягкую поэтическую натуру, Собко был умелым, закаленным воином. Вадима любили и во взводе, и в батарее. Он писал стихи и хорошо пел, любил шутку. В бою рядом с ним каждый чувствовал себя уверенно. Перед боем он обычно с самым Серьезным видом напоминал подчиненным: «Товарищи бомбардиры, самыми уязвимыми местами танка являются смотровые щели. Поэтому нет ничего важнее, как попасть в них». И солдаты веселели.
Вадим заметил, что два танка по посадке вдоль железной дороги выходят во фланг дивизиону. «Танки справа, в посадке... Первое и второе орудия, развернуться направо!» — скомандовал Собко.
Назаренко, оглянувшись направо, мгновенно оценил обстановку: «Молодец!»
Артиллеристы развернули орудия и открыли огонь. В ответ из посадки раздались два выстрела и длинные пулеметные очереди. Два снаряда разбили орудие, у которого находился Назаренко, и смертельно ранили командира дивизиона. Вадим бросился к командиру, но пулеметная очередь сразила его.
Гвардии лейтенант А. Т. Шершень развернул свою батарею и уничтожил прорвавшиеся в посадку танки врага.
Во фланг атаковавшим дивизион Назаренко танкам противника начальник артиллерии 23-го гвардейского воздушно-десантного полка гвардии капитан С. Г. Ярославцев выдвинул полковую батарею. Потеряв еще два танка, противник, прикрываясь курганами, стал отходить. Дивизия удержала занимаемый рубеж. У разъезда Бай-даковка Назаренко хоронил весь артиллерийский полк. На похороны героя пришли представители стрелковых частей, которые всегда ощущали надежную помощь его дивизиона.
В маневренных и ожесточенных боях на подступах к Александрии большое мужество, выдержку, смекалку и находчивость проявили разведчики.
В то время когда на левом фланге 23-й гвардейский полк и дивизион Назаренко отражали контратаки врага, 26-й и 28-й гвардейские полки в центре и на левом фланге дивизии вели бои с частями 376-й пехотной дивизии противника. На стыке с правым соседом образовался разрыв. В ночь на 25 октября сюда была выслана дивизионная разведка с задачей выявить положение, состав и намерения противника. Разведывательную группу возглавил командир взвода 8-й отдельной разведывательной роты дивизии гвардии лейтенант А. И. Калякин. С ним были гвардии сержант Г. В. Мешков, гвардии рядовые Ф. М. Мухин, А. А. Романовский, Я. С. Гибадулин, Н. И. Шацкий и М. П. Маркин.
На рассвете 25 октября 1943 года разведчики устроили засаду на окраине Куколовки по дороге из Куколовки в Степановну (10 км восточнее Александрии). Вскоре они увидели девять фашистов. Впереди шел унтер-офицер. Калякин решил, действуя из засады, взять всех в плен.
По его команде Мешков с Мухиным и Романовским остались за одним долом, остальные отошли за соседний дом. Не дойдя до околицы деревни метров сто, фашисты залегли, а двое из них, крадучись, подошли к домам. Осмотрев первые два дома с обеих сторон улицы, дозорные противника возвратились на околицу и подали условный сигнал. Унтер-офицер построил остальных в колонну, и она двинулась в деревню. Дозорные ушли вперед. Как только колонна поравнялась с домом, за которым находилась группа Мешкова, разведчики с автоматами наизготовку стремительно окружили колонну. Все произошло так мгновенно, что фашисты не успели даже опомниться. Обезоруженные гитлеровцы были доставлены в штаб дивизий и дали ценные показания. Пленные принадлежали к разведывательному батальону 376-й пехотной дивизии. Фашистское командование послало их в разведку, чтобы отыскать фланг русских, по которому командир их дивизии хотел нанести удар.
В последующих боях дивизионные разведчики не раз проявляли мужество и воинскую доблесть. Что касается гвардии сержанта Г. В. Мешкова, бывшего моряка Тихоокеанского флота, то он погиб здесь же, под Александрией, во время ночного поиска в октябре 1943 года. У фашистов тогда наблюдалось какое-то подозрительное передвижение. Необходимо было уточнить положение и намерения противника. Мешкову приказали захватить контрольного пленного у деревни Степановка, где предвиделась смена частей противника. Он взял с собою четырех разведчиков. Объектом поиска выбрали наблюдательный пункт противника на скирде сена. В створе со скирдою у фашистов был хорошо замаскирован тяжелый пулемет.На кургане, метрах в трехстах от него, находился другой пулемет. Мешков решил проползти между ними, с тыла подойти к скирде и взять наблюдателя.
Ночь выдалась тихой и темной. Все поле было усеяно большими серыми шарами перекати-поле. Скапливаясь в неровностях местности и в высокой стерне убранной пшеницы, они создавали причудливые валы, которые при вспышках ракет создавали у фашистов впечатление подползающих русских разведчиков. Поэтому гитлеровцы методически прочесывали местность длинными пулеметными очередями. Однако валы из перекати-поля сослужили хорошую службу разведчикам. Переползая от вала к валу, они благополучно миновали передний край и незаметно подошли с тыла к стогу сена. За копнами, рядом со стогом, разведчики залегли и начали наблюдать. Через некоторое время где-то наверху зазвонил телефон. Наблюдатель переговорил и спустился под скирду в блиндаж. Пробыл он там недолго. Постояв немного у входа в блиндаж, солдат решил обойти скирду вокруг. Выждав, когда наблюдатель зашел за скирду, разведчики заняли место у лестницы, ведущей к наблюдательному пункту. Как только фашист подошел к лестнице, он был схвачен. Одним движением Мешков засунул гитлеровцу в рот кляп, и разведчики бесшумно удалились. Затем по-пластунски они тем же знакомым путем начали отход.
Благополучно миновали передний край, и, казалось бы, все опасности позади, но вдруг гитлеровцы, всполошившись, открыли сильнейший ружейно-пулеметиый огонь. Фейерверки трассирующих пуль пронизывали все пространство. В воздух взлетели десятки осветительных ракет.
Одной из очередей гвардии сержант Г. В. Мешков был убит.
Разведчики бережно вынесли тело своего командира. Захваченный пленный дал очень ценные сведения, которые позволили организовать дальнейшее наступление по овладению Александрией.
Гибель Г. В. Мешкова была тяжелой утратой для всего личного состава дивизии. За оптимизм, уверенность в себе разведчики очень любили и уважали Мешкова. Будучи сам исключительно дисциплинированным и собранным, он одним словом заставлял особенно темпераментных матросов подчиняться армейским порядкам. Зная привычки и обычаи моряков, Мешков, оканчивая постановку задачи, обычно прибавлял: «...Дабы тельняшки матросов 1-й статьи Кушнира и Мытова не потеряли своей первозданной свежести, командир приказал маскировочные костюмы в поиске не снимать!»
Хоронили героя с большими почестями. Мощный залп из автоматов и всей дивизионной артиллерии по врагу был последним салютом отважному разведчику.
В начале декабря 5-я гвардейская армия перешла в наступление в направлении Новая Прага, Знаменка. 6 декабря дивизия, взаимодействуя с другими соединениями корпуса и армейскими танковыми частями, ворвалась в Александрию (60 км юго-западнее Кременчуга). Используя реку Ингулец, разделяющую город на две части, немцы пытались задержаться в южной его части.
26-й гвардейский полк гвардии подполковника Ю. П. Кондратенко, встретив сильное сопротивление в черте города, частью сил сковал противника с фронта, а главные силы направил в обход вражеской обороны. По лощине южнее Марто-Ивановки гвардейцы зашли в тыл врага и нанесли ему в тесном взаимодействии с 23-м и 28-м гвардейскими полками с направления Бурые Угли (12 км юго-западнее Александрии) неожиданный сильный удар.
На плечах бегущего врага гвардейцы ворвались в город и с южного направления.
Поскольку действия носили очень маневренный характер, то штаб дивизии подтянулся ближе к частям первого эшелона дивизии и расположился за боевыми порядками 28-го гвардейского полка в бывшей городской больнице. На крыше одного из корпусов был сооружен наблюдательный пункт. Здесь находился командир дивизии с начальниками разведки и артиллерии дивизии, дивизионным инженером.
Командование дивизии и частей в тяжелых непрерывных боях к этому времени уже накопило большой опыт управления войсками при ведении высокоманевренных боевых действий. Командиры полков управляли боевыми действиями, как правило, со своих наблюдательных пунктов, которые находились за боевыми порядками батальонов, наступавших на главном направлении. Иногда их наблюдательные пункты располагались рядом с наблюдательными пунктами этих батальонов.
Командир дивизии с оперативной группой офицеров штаба управлял боем с наблюдательного пункта, расположенного за полком первого эшелона, наступавшим на направлении главного удара. Штаб дивизии располагался сзади, в 4—6 км от наблюдательного пункта. Перемещение пунктов управления производилось последовательно, перекатами. При перемещении наблюдательного пункта управление частями осуществлялось с командного пункта (штаба дивизии). Между наблюдательным и командным пунктами поддерживалась непрерывная телефонная и радиосвязь. Распоряжения, отдаваемые частям командиром дивизии, передавались на командный пункт с целью его информации, и наоборот.
Штаб дивизии во главе с его начальником гвардии подполковником А. Я. Горячевым был хорошо сколоченным, мобильным рабочим коллективом, где каждый человек хорошо знал и точно выполнял возложенные на него функции, умело взаимодействовал с другими офицерами. В ходе боевой работы широко применялся принцип взаимозаменяемости.
В этот период в штабе дивизии работали опытные специалисты: начальник оперативного отделения гвардии майор Б. В. Петров, его помощники — гвардии майор К. Р. Воропай и гвардии капитан А. С. Потрашков, начальник разведки гвардии майор Н. С. Харламов, его помощник капитан В. У. Осипов, переводчик гвардии лейтенант Г. Б. Кофман, начальник связи гвардии майор А. М. Братухин, его помощник гвардии капитан А. М. Лялюшко, топограф гвардии техник-лейтенант В. Н. Ганьшин, начальник отделения кадров гвардии старший лейтенант М. А. Кумин, начальник четвертого отделения гвардии капитан С. В. Суриков, начальник шестого отделения гвардии капитан Г. Л. Панкратов и другие офицеры.
В управлении дивизии работали прекрасные специалисты своего дела: командующий артиллерией дивизии гвардии подполковник В. К. Валуев (бывший командир 7-го гвардейского воздушно-десантного артиллерийского полка), начальник химической службы гвардии майор Ф. Р. Нещерет и дивизионный инженер гвардии полковник В. И. Корнеев.
Начальник штаба сумел за время боев сколотить очень дееспособный коллектив, который четко и безукоризненно работал всю войну. В ходе боевых действий личный состав штаба вследствие потерь обновлялся, однако ритм и стиль его работы оставался прежним. Особенно часто выходили из строя офицеры-разведчики, так как они постоянно находились в боевых порядках войск, а часто и впереди их, во главе разведывательных подразделений.
Был тяжело ранен первый начальник разведки дивизии гвардии капитан Кузьма Кузьмич Кошкин -исключительной храбрости и большой души человек. Затем вышел из строя сменивший его гвардии майор В. Е. Никипелов, за ним гвардии майор Н. С. Харламов. В начале января 1944 года в ожесточенных боях под Кировоградом он был тяжело ранен и умер от ран.
Начальником разведывательного отделения дивизии был назначен один из авторов этой книги, капитан П. Г. Скачко.
Начальник разведки почти всегда находился на передовых наблюдательных пунктах или в частях, и основную работу по ведению разведывательной документации исполнял помощник начальника разведки гвардии капитан В. У. Осипов, дисциплинированный и в высшей степени исполнительный офицер.
Основным организующим центром всей работы штаба являлось оперативное отделение. Его начальник — гвардии майор Б. В. Петров, а с 20 ноября 1943 года гвардии майор К. Р. Воропай и его помощники гвардии капитаны А. С. Потрашков и Г. Г. Ефанин были умелыми, опытными операторами. Все они, обладая спокойным, ровным характером, отличались работоспособностью и доброжелательностью.
Начальник штаба дивизии гвардии полковник Алексей Яковлевич Горячев был душою штаба. Этот выше среднего роста, широкоплечий офицер являлся образцом спокойствия и рассудительности. Прежде он командовал полком, оборонявшим Тракторный завод в Сталинграде. Его полк показывал образцы героизма и стойкости. Будучи тяжело раненным, он был эвакуирован за Волгу, в тыл. Могучий организм Горячева быстро одолел недуги, и уже в декабре 1942 года он назначается начальником штаба 9-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. С тех пор он бессменно руководил штабом дивизии.
Командир дивизии гвардии генерал-майор Александр Михайлович Сазонов был очень требовательным и справедливым человеком. Внешне спокойный и уравновешенный, перед тем как принять решение, он обстоятельно взвешивал все за и против. Приняв решение, он проводил его в жизнь со свойственной ему настойчивостью и твердостью. Как только где-нибудь складывалась тяжелая обстановка, генерал с командующим артиллерией дивизии и начальником разведки направлялся на этот участок и оттуда руководил боем.
Освободив 6 декабря во взаимодействии с 111-й стрелковой дивизией Александрию, части 9-й гвардейской воздушно-десантной дивизии в тяжелых погодных условиях развивали наступление в направлении районного центра Кировоградской области Новая Прага и 10 декабря подошли к нему вплотную. Встретив здесь организованное сопротивление противника, части закрепились и временно перешли к обороне на рубеже железной дороги Знаменка — Николаев.
............................... В боях за Кировоград ......................................
До января 1944 года дивизия находилась в обороне, готовясь к боям за освобождение Кировограда, областного центра Украины, крупного промышленного города.
В период обороны и подготовки к новым боям командиры, политработники, партийные и комсомольские организации провели большую организационную и воспитательную работу с личным составом.
В этот период обобщался и становился общим достоянием опыт работы партийного и комсомольского актива в ходе наступления, широко популяризировались герои прошедших боев — рядовой М. Амиров, сержант Г. В. Мешков, старшие лейтенанты П. С. Грузинский и В. Я. Ко-робко, капитан М. В. Назаренко и многие другие.
Большую работу в этом направлении проделала дивизионная газета «Ленинское знамя» (редактор гвардии майор В. Девятов).
Корреспондентами газеты были воины всех специальностей. Они обменивались боевым опытом, уделяя особое внимание борьбе с вражескими танками и действиям в зимних условиях. Большой популярностью пользовались статьи начальника штаба 23-го гвардейского воздушно-десантного полка гвардии майора Г. Г. Трофимова, который умело отбирал и систематизировал все наиболее ценное, что рождалось в подразделениях в ходе боев, и доходчиво рассказывал об этом читателям дивизионки.
Газета систематически помещала гневные публикации о зверствах фашистов на нашей земле, печатала снимки разрушений, оставленных за собой отступающим врагом на Полтавщине, в Кременчуге, в Кировоградской области. Читая их, воины еще острее испытывали чувство ненависти к захватчикам, стремление быстрее очистить от них родную землю.
Основное внимание начальник политического отдела гвардии подполковник А. К. Соболев и другие офицеры-политработники уделили восстановлению и укреплению партийных и комсомольских организаций, понесших ощутимые потери, учебе их руководителей. В результате кропотливой работы в каждом батальоне (дивизионе) партийные организации насчитывали 15—20 членов и кандидатов в члены партии и комсомольские — по 45—60 комсомольцев. Это была надежная опора и первые помощники командиров.
С рассветом 5 января 1944 года войска 2-го Украинского фронта перешли в решительное наступление в направлении Ново-Украинка, Первомайск.
9-я гвардейская воздушно-десантная дивизия наступала с рубежа железной дороги на участке Зарудный Бай-рак, Ново-Александровка в направлении Ново-Владимировка, Аджамка, имея на правом фланге 28-й, в центре 26-й и на левом фланге 23-й гвардейские воздушно-десантные полки. Перед фронтом дивизии оборонялись 767, 672 и 673-й пехотные полки 376-й пехотной дивизии противника, знакомой еще по Александрии, где она была разбита. Противник, переформировав эту дивизию, вновь бросил ее в бой под Кировоград.
Оборона фашистов представляла собою систему траншей с проволочными заграждениями и минными полями перед ними. Все пространство перед передним краем было хорошо пристреляно ружейно-пулеметным и артилле-рийско-минометным огнем.
В ночь на 5 января части дивизии произвели перегруппировку на своих участках и подготовились к наступлению. Правее наступала 78-я, левее — 14-я гвардейские стрелковые дивизии. Дивизия усиливалась 469-м минометным и 27-м танковым полками.
На рассвете командир дивизии передал начальнику артиллерии команду: «По врагу — огонь!»
Зашумели и выбросили свои огневые языки «катюши», захлопали дивизионные пушки, пронзительно засвистели мины, заурчали в небе тяжелые снаряды. В одно мгновение все слилось в мощный гул.
Командиры полков В. А. Пономарев, Ю. П. Кондратенко и 3. А. Тимошенков внимательно следили, как ложатся снаряды по обороне противника. Ровно в 9 часов утра пехота поднялась в атаку и устремилась вперед.
Холодный ветер подхватил протяжное «ура». Первый успех обозначился на участке второго батальона 26-го полка гвардии капитана Н. А. Зайцева. Бойцы решительным броском овладели опорным пунктом — станцией Медерово.
1-й батальон гвардии капитана М. Л. Серебрянникова вел бой в траншеях. Во время него комсомолец гвардии рядовой Туркин гранатой уничтожил тяжелый вражеский пулемет, а гвардии рядовой Роганин захватил в плен офицера из 672-го пехотного полка.
Одновременно 3-й батальон гвардии майора Д. И. Бо-рискина, действуя мелкими группами, просочился в лощину южнее Ново-Александровки и вел огневой бой. Группа вражеских танков и бронемашин предприняла контратаку. В схватку с ними вступила батарея 76-мм орудий гвардии лейтенанта Л. М. Томашева. Ей на помощь пришли артиллеристы 10-го отдельного истребительно-проти-вотанкового артиллерийского дивизиона. Контратака была отбита, полк возобновил наступление.
Обозначился успех и на участке 28-го гвардейского воздушно-десантного полка, атаковавшего на правом фланге дивизии. 1-й стрелковый батальон гвардии старшего лейтенанта М. Я. Земченкова штурмом овладел станцией Медерово. Отличился взвод гвардии лейтенанта И. С. Иван-кина. Когда противник, засевший в каменных зданиях и в траншеях этого мощного опорного пункта плотным огнем прижал к земле правый фланг полка, гвардии лейтенант И. С. Иванкин, организовав огонь пулеметов, противотанковых орудий и ружей по амбразурам противника, первым поднялся в атаку и увлек за собою своих бойцов. Взвод Иванкина возглавил атаку. Вслед за ним с криками «ура» поднялись другие взводы, роты и, наконец, весь батальон Земченкова. Бойцы Иванкина первыми ворвались в траншеи врага. Лейтенант прикладом автомата убил двух фашистских солдат и офицера. Предпринятая гитлеровцами контратака была отбита с большими для них потерями.
Успеху атаки 1-го батальона способствовали дерзкие действия роты автоматчиков гвардии лейтенанта В. М. Пасечника. Командир взвода этой роты гвардии лейтенант Л. С. Корчемкин ударил засевшим на станции гитлеровцам во фланг с юга и захватил первые дома.
При взятии станции Медерово отличились и разведчики 28-го гвардейского полка гвардии рядовые П. П. Окатов, П. А. Пустовойченко, Н. С. Романов.
23-й гвардейский воздушно-десантный полк гвардии подполковника 3. А. Тимошенкова во взаимодействии с 26-м гвардейским полком дивизии сломил сопротивление врага на высотах юго-восточнее Ново-Александровки и к исходу дня оседлал дорогу со станции Медерово на Новгородку. Гвардейцы уничтожили до двух рот гитлеровцев из 673-го пехотного полка 376-й пехотной дивизии, захватили два орудия и четыре пулемета.
В этом бою отличился начальник штаба полка гвардии майор Г. Г. Трофимов, возглавивший бросок роты автоматчиков и 3-го батальона по лощине из Медерово на Новгородку. Введя их в тыл противнику, он завершил окружение двух вражеских рот, которые после короткого, но ожесточенного боя были уничтожены.
5 января гитлеровцы неоднократно контратаковали части дивизии, пытаясь отбросить их в исходное положение. При отходе фашисты широко применяли минирование и постановку сюрпризов. Минировались мосты, объезды, обходы, обочины дорог, двери домов и даже колодцы. Большую работу пришлось проделать полковым и дивизионным саперам 10-го отдельного саперного батальона, которым командовал гвардии капитан С. А. Шапиро. Только в ночь на 6 января они сняли до пяти тысяч мин и сюрпризов. При этом особенно отличились саперы гвардии сержанты А. П. Фролов, М. В. Андреев и гвардии рядовой П. И. Беляков.
Во второй половине дня 6 января части дивизии вышли к Аджамке, крупному населенному пункту на полпути к Кировограду, расположенному по обе стороны реки Аджамка. Здесь противник занял заранее подготовленную оборону.
За Аджамку завязался ожесточенный бой. Артиллерия противника из-за обратных скатов высот западнее села повела интенсивный огонь, стремясь воспретить продвижение развернутых в боевые порядки частей.
Реку пехота форсировала с ходу и овладела селом, но артиллерия, автотранспорт и обозы задерживались. Мосты были взорваны, и саперы, работая в ледяной воде, стали наводить переправы. Командир 2-й батареи 7-го гвардейского артиллерийского полка гвардии старший лейтенант Л. В. Ницберг, вернувшийся в строй после ранения, попытался переправить пушки по льду. Но лед не выдержал их тяжести и провалился. Артиллеристы бросились в воду и вытащили лошадей и орудия.
Батарейцы промокли и промерзли до мозга костей, но, несмотря на это, догнали пехоту и продолжали сопровождать ее огнем и колесами.
К 14 часам 7 января 1944 года части дивизии, взаимодействуя с 14-й и 78-й дивизиями корпуса, овладели Гаевкой и Лозоваткой и вышли на ближние подступы к Кировограду. Здесь 28-й гвардейский воздушно-десантный полк контратаковали пехота и танки врага. Командир полка гвардии подполковник В. А. Пономарев выдвинул артиллерию на прямую наводку. Командир 7-го гвардейского артиллерийского полка гвардии майор Н. В. Марченко возглавил две батареи, оказавшиеся на участке контратаки.
Наткнувшись на меткий огонь артиллерии и пехоты и потеряв до пятидесяти солдат, два танка и два бронетранспортера, противник начал отходить в город.
К 18 часам 7 января 28-й гвардейский полк вместе с соединениями 32-го гвардейского корпуса овладел окраиной Кировограда, а 26-й гвардейский полк, используя успех 28-го и 57-го армейских танковых полков и танковых корпусов 5-й гвардейской танковой армии, ворвался в Кущевку — пригород Кировограда. Всю ночь в городе шел ожесточенный бой. К утру 8 января части дивизии совместными действиями с пастями 13-й гвардейской стрелковой дивизии, 84-й стрелковой дивизии, 6-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, соединениями 7-й гвардейской армии и танкистами 29-го танкового корпуса очистили город от врага.
Верховный Главнокомандующий объявил благодарность войскам, освободившим город Кировоград, и в честь этой победы 8 января в Москве прозвучал артиллерийский салют.
9 января дивизия достигла рубежа — разъезд Лелеков-ка, высота 195,7, Старый Данциг (15 км западнее Кировограда), При этом 23-й гвардейский полк овладел совхозом Лаврентьева и развернулся фронтом на северо-запад в направлении Грузкое. 26-й гвардейский полк вышел на рубеж высот 189,8 и 195,7 (2 км севернее Старого Данцига). 28-й гвардейский полк освободил Старый Данциг и продвинулся на рубеж высот в 1,5 км западнее этого населенного пункта. Правее 9-й гвардейской воздушно-десантной дивизии в районе Грузкое действовали соединения 32-го гвардейского стрелкового корпуса, левее — 49-й стрелковый полк 50-й стрелковой дивизии 27-го гвардейского стрелкового корпуса. Как обычно при действиях в оперативной глубине противника, обстановка быстро менялась.
В штаб дивизии, расположенный в Ново-Павловке, начали поступать данные о сосредоточении крупных сил мотопехоты и танков противника западнее Старого Данцига. Предполагалось, что противник нанесет контрудар в направлении разъезда Лелековка с целью деблокады окруженных там 8 января войсками 5-й гвардейской армии немецких частей.
Штаб дивизии был очень обеспокоен этими сведениями. В Антоновку и хутор Соя Серко (5 км западнее Старого Данцига) была выслана разведка.
Захваченный разведчиками пленный солдат 14-го разведывательного батальона 14-й танковой дивизии показал, что на рассвете 10 января его дивизия и гренадерская моторизованная дивизия «Великая Германия» нанесут контрудар в направлении Карловка, Старый Данциг.
Действительно, удар пришелся по стыку 9-й гвардейской воздушно-десантной и 50-й стрелковой дивизий.
Из Антоновки и хутора Соя Серко противник нанес два удара: по первому батальону 28-го гвардейского полка, оборонявшему высоту 196,8, и по 49-му стрелковому полку, оборонявшемуся южнее Карловки. Овладев Карловкой, танки и мотопехота гренадерской моторизованной дивизии «Великая Германия» захватили южную окраину Старого Данцига. Но, встретив здесь ожесточенное сопротивление 28-го гвардейского воздушно-десантного полка и дивизиона 7-го гвардейского артиллерийского полка, противник стал обходить Старый Данциг с востока, нанося удар в направлении высоты 191,1 и хутора Червонный, в 2 км восточнее Старого Данцига.
С северо-запада, с рубежа высот 180,3 и 190,4, 28-й и 26-й гвардейские воздушно-десантные полки атаковала 14-я танковая дивизия. Бой в районе Старого Данцига разгорелся с утра 10 января. Ночью 9 января на северную окраину Старого Данцига вышло пять танков Т-34 110-й танковой бригады 29-го танкового корпуса, которые командир полка временно подчинил себе.
3-й батальон 28-го гвардейского полка атаковало три танка и до роты мотопехоты на восьми бронетранспортерах. Командир батальона гвардии старший лейтенант М. С. Жемчужников вызвал заградительный огонь дивизионной артиллерии и выдвинул свою артиллерию на направление атаки танков противника. Вспыхнули танк и два бронетранспортера, осветив заснеженные поля. Заместитель командира батальона гвардии старший лейтенант У. Г. Куриленко находился в боевых порядках 7-й стрелковой роты. Вместе с командиром взвода гвардии младшим лейтенантом А. Ф. Сироткиным они руководили огневым боем с мотопехотой противника. Солдаты были готовы и к единоборству с бронированными машинами врага, но, не выдержав огня противотанковых пушек и пулеметов 3-го батальона, танки и бронетранспортеры отошли за обратные скаты высоты 187,9.
1-й батальон этого же полка атаковало три танка и семь бронетранспортеров. Заместитель командира батальона гвардии старший лейтенант Б. А. Галузо вместе с командиром 3-й роты гвардии капитаном И. Е. Ивановым первыми встретили танки врага. Противотанковыми гранатами Галузо подбил средний танк противника, а Иванов — бронетранспортер.
Мотопехота противника была отсечена огнем гвардейцев, однако танки и бронетранспортеры продолжали наседать. Но у посадки, протянувшейся вдоль дороги, их встретила огнем прямой наводки батарея 76-мм пушек, выдвинутая сюда начальником артиллерии полка гвардии капитаном Б. И. Московским.
Потеряв танк и два бронетранспортера, фашисты отошли в Антоновку.
Однако на южной окраине Старого Данцига бой развивался не в пользу 28-го полка. Противник захватил Карловку и, потеснив 49-й стрелковый полк 50-й стрелковой дивизии, преодолел ручей Сугоклея, овладел южной окраиной Старого Данцига.
Командир 28-го гвардейского полка гвардии подполковник В. А. Пономарев выслал сюда роту автоматчиков гвардии лейтенанта М. Ю. Болтрика, разведывательный взвод гвардии младшего лейтенанта В. В. Загребина. Распоряжением командующего артиллерией дивизии артиллерийский дивизион гвардии капитана А. Е. Андросова снимается с закрытых позиций и выставляется на прямую наводку. Капитан Андросов организовал взаимодействие с автоматчиками и разведчиками и поставил орудия в 200 м за боевыми порядками автоматчиков. Дивизион прикрыл Старый Данциг у дороги из Ново-Павловки на южные скаты высоты 191,1. Позади правофланговых орудий дивизиона, в подвале каменной школы, разместился штаб 28-го гвардейского полка. Неподалеку от щкольного сарая, у изгороди из плетня, заняла огневую позицию 122-мм гаубица гвардии старшины Ивана Герасимовича Шабанова, ветерана 9-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. Плетень хорошо маскировал орудие, и поэтому старшина выбрал здесь позицию.
Автоматчики и разведчики вели огневой бой с мотопехотой и танками противника. Тяжелые «тигры» и «пантеры» двигались вдоль улицы села, по огородам и садам, сокрушая на своем пути деревья, изгороди и сараи. Часть танков и бронетранспортеров двинулась на высоту 191,1, обходя Старый Данциг с востока.
Разведчики и автоматчики вступили в ближний бой. В ход были пущены противотанковые гранаты и бутылки с горючей жидкостью. Взвод гвардии лейтенанта Л. С. Корчемкина контратаковал пехоту противника. Сам командир взвода шел впереди и уничтожил двух гитлеровцев. К пехоте противника подошли два танка и своим огнем заставили залечь автоматчиков. Противник вновь начал теснить роту Болтрика и взвод Загребина.
Подбив гранатами два бронетранспортера, разведчики и автоматчики под натиском танков и мотопехоты врага отошли к огневым позициям дивизиона Андросова и, закрепившись здесь, автоматным огнем расстреливали мотопехоту противника.
Заговорили орудия. Соседняя с Шабановым гаубица подожгла бронетранспортер. Из-за сарая «пантера» со второго выстрела разбила это орудие. Использовав момент, когда «пантера» несколько развернулась для второго выстрела, Шабанов довернул гаубицу и метким выстрелом разворотил борт стальной громадины, окрашенной в белый цвет. Фашистский танк загорелся. Два средних танка, кравшихся за «пантерой», открыли сильный пулеметный и пушечный огонь. Напряжение боя нарастало. Вышел из строя наводчик гвардии сержант Юркин. Шабанов сам стал за панораму и метким выстрелом расправился со средним танком.
Справа и слева дрались товарищи Шабанова. Многие из них были ранены. Разведчики и автоматчики своим огнем удерживали пехоту противника на почтительном расстоянии от артиллеристов.
На северной окраине Старого Данцига тоже шел бой. Пять танков 110-й танковой бригады под командой начальника штаба бригады капитана Иванова отражали натиск танков и мотопехоты с севера. Сюда же командир полка выдвинул 2-ю роту автоматчиков гвардии лейтенанта Г. Аджагалиева. Совместно с танками автоматчики отбили четыре яростные атаки врага. Особенно отличилась рота гвардии лейтенанта В. М. Пасечника. Со стороны высоты 215,1 Карловку и Старый Данциг атаковало свыше 20 танков и 20 бронетранспортеров. Дивизион Андросова понес потери, а разведчиков и автоматчиков было немного.
Командир 28-го гвардейского полка гвардии подполковник Пономарев послал к начальнику штаба 110-й танковой бригады за помощью офицера разведки полка.